На днях у Ирины Левонтиной, известного ученого-лингвиста, ведущего научного сотрудника Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН вышла новая книга в издательстве Corpus. В новый сборник "Честное слово" пошли эссе и статьи о языке и о последних изменениях, которые произошли в "великом и могучем".
Новую книгу Ирина Борисовна представила в лектории "Башня", а после лекции ответила на многочисленные вопросы от читателей. И даже сама удивилась: "Я думала, будут спрашивать про феминитивы, а здесь такие вопросы разные".
Самые интересные моменты диалога между лингвистом и слушателями мы собрали в этом материале
О Гузели или Гузель
- Почему имя "Гузель" перестало склоняться как аналогичные существительные третьего склонения? Давно заметил, чо во всех книжных обзорах пишут "книга Гузель Яхиной", хотя я бы сказал "книга Гузели Яхиной".
- Вообще, вы правы: «Гузель» нужно было бы склонять. Проблема в том, что имена собственные люди ощущают как свою собственность и часто не хотят понять, что существуют правила, которым нужно следовать. Так, например, склоняются мужские фамилии на согласные, типа "Городец", "Судец". Должно быть "Городца", "Судца". Но людям кажется, что склонение их унижает и даже приходят к нам в институт и жалуются, зачем так некрасиво склонять, давайте, оставим "Андрея Городец" или "Алексея Судец".
Что тут скажешь? Может быть, пойти навстречу, раз у нас эпоха политкорректности. Нам же не трудно называть его так, как ему самому нравится. Главное, чтобы никто не обижался.
ПРО ОБЩЕНИЕ ОНЛАЙН
- В последнее время в сообщениях часто пишут «присылаю» вместо «высылаю». Чем обусловлена эта тенденция?
- Да-да, я тоже заметила такое. Можно было бы считать, что меняется мода из-за агрессивного поведения какой-то приставки, но, мне кажется, здесь есть более глубинное объяснение. Общение онлайн искажает ощущение расстояния. Мы, представители старшего поколения, понимаем, что отправляем письмо, находясь здесь. Затем оно поедет куда-то (на тройке с бубенцами, условно говоря) и уже поле приедет туда. А для человека, всю жизнь прожившего онлайн, нет идеи начальной и конечной точки: он выслал письмо, и оно пришло - сразу. Теряется ощущение пути. Я, кстати, об этом думала, но ещё не формулировала эту мысль.
ПРИСТАВКА ЗА- ВЕДЕТ СЕБЯ АГРЕССИВНО
- Недавно появилось выражение «народ раскарантинился». Я думала, это по аналогии с «разболелся», то есть сильно заболел, а оказалось - это «вышел из карантина». Такое ощущение, что приставка поменяла свое значение. Как и приставка вы-, например. Потому что вместо «тошнит» говорят «меня выташнивает», «выбешивает», «вымораживает»...
- «Раскарантиниться» - здесь ничего нового нет, потому что эта модель существовала. Можно разболеться, раскричаться, расплакаться (высокая степень), а есть другое, например, расклеиться (обратное действие склеиванию), раскрыться. «Раскарантиниться» - слово новое, но модель активная и существующая давно.
В случае «выбешивать», «вымораживать» я бы сказала, что происходят более сложные процессы, касающиеся словообразовательной модели, но и значение приставок, конечно, тоже изменяется. Многие приставки ведут себя агрессивно, например, приставка за- в некоторых контекстах вытесняет приставку в- (раньше бы сказали «войти» - сейчас говорят «зайти»).
Все языковые единицы не остаются неизменными, всё время происходит какое-то движение. Меняются не только слова, меняются словообразовательные модели, меняются и значение приставок.
ГАДЖЕТЫ И ДЕВАЙСЫ - ЭТО ХОРОШИЕ СЛОВА!
- Есть ли приветствие «утра» вместо «доброе утро»? Слышала в переводе американского фильма.
- Я такого не слышала. Слышала наоборот - «доброе». Еще есть «приятного» вместо «приятного аппетита», а недавно в аэропорту услышала «приятного» в смысле «приятного полёта». Скорее всего, «morning» - это типичное недопереведённое с иностранного. Я не слышала, чтобы такое где-то употребляли.
- Сильная тяга русского языка к англицизмам означает, что всё иностранное по-прежнему ассоциируется с чем-то лучшим, правильным, модным?
- У русского языка нет тяги к англицизмам, у русского языка есть пластичность и желание воспринимать новое и интересное. Поскольку наша история устроена так, что мы постоянно догоняем, получается, что мы многое берём из других культур, других языков. На разных этапах это разные языки: голландский при Петре I, немецкий, французский и т. д. Сейчас американская культура - самая передовая, и из неё люди черпают множество нового, не только в русском языке, но и в итальянском, например.
В этом есть и другая сторона: что-то заимствуется, а в языке уже было похожее слово, получается, на одну тему возникают два слова, которые начинают «притираться», тогда обнаруживаются какие-то смысловые различия, то есть семантически они не равны, что снова ведёт к богатству выбора. Гаджеты и девайсы - это по-русски "устройства" и "приспособления", но у гаджетов и девайсов сформировалось теперь своё более узкое значение, отличное от семантики "устройств" и "приспособлений". Слово "гаджет" содержит в себе еще и элемент восхищения технической новинкой.
Так что, все это сложные процессы. Но когда шпыняют за использование иностранных слов, это тоже очень хорошо, потому что в результате таких споров отсеивается ненужная шелуха и остаётся то, что языку надо и полезно.
- В Германии уже десятилетие существует целый набор слов, образованных от немецких: «бевербоваться» - подавать заявление на работе/учёбе, «кюндинговаться» и пр. Получается, русская диаспора практически говорит на полунемецком без перевода?
- Это происходит в разных странах, не только в Германии. Когда человек живёт в иноязычной среде, действительно трудно постоянно переключаться, и он невольно говорит совершенно ненужные вещи.
Я замечала, что русские, живущие в Германии, используют очень интересное и полезное слово «терми не» - не свидание, а некоторое назначенное событие, и в русском действительно нет такого слова, поэтому, когда живёшь в Германии, не вставить такое удобное слово в русскую речь трудно. Вообще лингвисты довольно активно занимаются изучением речи эмиграции, в том числе, исследуют речь старообрядцев Северной и Южной Америки, у которых почти ничего не осталось от русского, но чо-то все же сохранилось.
Я СТРАДАЮ ОТ ЕЛЕНЫ ШМЕЛЕВОЙ
- Я раньше слушала по радио передачу «У микрофона Елена Шмелёва». Елена Яковлевна научила меня говорить «скучаю по вас», а не «скучаю по вам». Но в школе и на работе надо мной все смеются и поправляют, когда я говорю так, как учила Шмелева. Как все-таки нужно говорить?
- Эта передача называлась «Грамотей», её действительно вела Лена, а я делала колоночку, где рассказывала всякие истории и, собственно, с этого начались мои книжки. У глагола «скучать» и у некоторых других глаголов есть старое управление, существующее именно в сочетании с местоимениями, когда употребляется предложный падеж, например: по ком звонит колокол. В современном языке это управление почти утрачено. Я думаю, что это битва уже проиграна: новое управление глаголов типа «скучать» с дательным падежом уже безвозвратно победило. То есть, говорите "скучаю по вам".
НЕ УГРОЖАЕТ ЛИ ЧЕГО НАШЕМУ ЯЗЫКУ
- Не станут ли подобные выражения и морфологические модели упрощением литературного языка и не приведёт ли эта тенденция к отмене правил русского языка?
- Тенденция к упрощению действует в языке всегда, но она не единственная, и тенденция к усложнению действует тоже, например: есть длинное словосочетание «на корточках», и нет ничего удивительного, что в сленге появилось выражение «на кортах» - упрощение для сокращения. Но почему вскоре появляется новый вариант: «на кортанах»? Было просто - опять усложнили. У языка более сложные механизмы, не исчерпывающиеся одним упрощением. Часто бывает, что кажущиеся нам явления упрощения на самом деле являются явлениями усложнения: сейчас сетуют, что в интернет-коммуникации, в частности в мессенджерах, люди пишут без больших букв и без знаков препинания, и это как будто бы упрощение - уменьшение различий. На самом деле здесь не только упрощение, но и имитация устной речи. Раньше речь была устной и письменной, а сейчас появилась устно-письменная речь, то есть технически она является письменной (пишется буквами), но во многом ведёт себя как речь устная: она спонтанная, линейная (человек не исправляет, не перечитывает). В письменной речи ищутся аналоги с устной: капслоком передают громкость («не повышай на меня шрифт» вместо «не повышай на меня голос»), пишут без знаков препинания, потому что, когда идёт поток речи, мы не только на предложения не разделяем, но и на слова - всё всплошную. На самом деле это усложнение: была бинарная оппозиция (устная vs письменная), теперь появился третий член оппозиции - устно-письменная, и у человека есть выбор, как именно писать, что обогащает и увеличивает различительную силу языка.
Что касается упрощения правил: в истории языка, например, утратился звательный падеж, но некоторое время назад появился новый звательный падеж - мам, пап, Вась, Таня. Двойственное число утратилось, система времён упрощается, а система значений видов усложняется и т. д., поэтому я бы не сказала, что в целом произошло какое-то упрощение.
Интересно, что учёные часто хотят помочь пишущим, в частности, реформа 18-го года, проводимая большевиками (сочинялась, конечно, лингвистами, орфографической комиссией Ф. Ф. Фортунатова). Нередко и сейчас учёные-орфографисты хотят разрешить вариативность, то есть чтобы можно было писать так, а можно - эдак, а люди этим оказываются очень недовольны. С одной стороны, они мучаются, плюются из-за трудности, а с другой, стоит дать послабление, начинают говорить, что академики - диверсанты, разрушающие наш язык. И если допускаются оба варианта написания, то люди обязательно спрашивают: «А как всё-таки правильно?»
