«Самолет начал садиться, я понял, что паниковать больше бесполезно», - Роман Протасевич сидит за столом на фоне белых жалюзи. Выглядит раскованно, словно дает очередное будничное интервью. Не похоже, что делает он это под давлением или по принуждению. Курит, шутит, даже смеется.
- Я увидел, что самолет подъезжает не к зданию аэропорта, а в сторонку на заготовленную площадку. Там стояло большое количество людей в гражданке со светоотражающими жилетами. Несколько микроавтобусов. Я даже подумал, что так -с помпой - меня встречают. Решил, что это журналисты в жилетах. Сейчас, как известного персонажа, выведут под звук фотокамер, под софиты, телеобъективы, буду спускаться чуть ли не по красной дорожке. Еще видел стоял там спецназ - в форме, бронежилетах, с оружием. Ну, во всяком случае, это будет красиво.
В фильме белорусского телеканала детально разбираются все спорные эпизоды того дня. Перехвата военным истребителем не было. Письма с сообщением о минировании было два, но одно швейцарский почтовый сервис просто стер. В Минске остались не сотрудники КГБ, а пассажиры, которые все равно из Вильнюса должны были лететь в Белоруссию. Вот один из них рассказывает, что Протасевич вызвал кнопкой стюардессу и сказал, что в Минск ему нельзя, другой - видел, что экс-главред Нехты пытался почистить свои гаджеты... Весь фильм авторы подводят зрителя к тому, что Протасевича подставили.
- У меня был личностный конфликт с одним человеком, - вспоминает Протасевич. - Изначально у нас с ним не было никаких разногласий, за исключением того, когда на первой совместной пьянке он сказал : «У нас с тобой могут быть проблемы, у нас два сильных, лидерских характера». Я до сих пор не знаю, является ли эта ситуация продолжением конфликта. Единственный раз, когда я написал, куда и на каком самолете буду перемещаться, - в рабочем чате за 40 минут до вылета. Где есть и этот человек. Находясь в СИЗО без информации, я реально первое, что подумал -меня подставили. Потому что я такого нигде никогда не говорил. Но как только сказал - сразу оказался в Минске. Я уверен, что у него так или иначе были связи с «киберпартизанами», которые раньше занимались лжеминированиями на всей территории страны, и массово. Подобные действия уже были.
Видимо, намек на то, что киберпартизаны могли прислать «письмо ХАМАСа» в минский аэропорт. Но от кого в реальности? Авторы фильма по минутам показывают, как Протасевич двигался из самолета. Сначала в автобусе - фотография из него появилась в соцсетях, затем в терминале, где, как и все, проходил таможенные формальности и досмотр. А в это время его фото из автобуса уже расходилось по оппозиционным каналам. А первым тревогу еще до задержания сооснователя Нехты поднял... помощник Светланы Тихановской Франак Вечерко, сообщив в Твиттере, что «режим посадил самолет, чтобы задержать известного белорусского журналиста. Ему грозит смертная казнь».
Тут же в кассу и слова самого Протасевича:
- Самый простой пример с Франаком Вечорко, с которым у меня были хорошие отношения. Я снимал официальный визит Тихановской в Афинах. Все было прекрасно, мы там два дня совместно в одной группе отработали. Он меня хвалил. Потом он улетел. И меньше, чем за неделю, отношение ко мне изменилось на прямо противоположное. Он даже сказал: «Нам надо будет рассмотреть перспективы дальнейшего сотрудничества».
А кто же сделал то фото в автобусе? Сие так и осталось покрыто тайной.
- Я уже успокоился, начал дышать и сказал Соне, как только самолет будет на земле, моментально сообщить об этом хоть кому-нибудь, - вспоминает Протасевич. - Я не хотел стоять рядом с ней в автобусе и разговаривать в надежде на то, что может ее не задержат. Я с ней не контактировал больше. Я не видел, снимали меня или нет. Я уже потом стоял у задней двери, и кто-то меня из салона снимал.
То ли его спутница Софья Сапега, то ли кто-то из случайных свидетелей, но фото в оппозиционные паблики уплыло моментально. И опубликовано было до задержания Протасевича. Его просто подставили свои же соратники. Слили свои, сделав жертвой подковерных интриг. К таким выводам приходят авторы фильма. Он ведь говорил и неприятные для оппозиции вещи:
- Я со своими коллегами обсуждал (протесты). Говорил, что сейчас нужно отказаться от уличной активности, которая была раньше, от тех форматах, в которых мы работали. Потому что сейчас активности нет, ее не может быть. Когда я был в Вильюсе, я об этом открыто говорил. Нужно ждать, пока накалится ситуация в экономике. Когда люди будут выходить не против новых выборов или насилия со стороны силовиков, а, грубо говоря, за миской похлебки.
Слив Протасевича соратниками вполне может быть правдой. Хотя ничего из показанного в расследовании не отменяет и вероятность того, что это была спецоперация белорусских спецслужб.
Ведь оппозиционное авторство «письма ХАМАСа» не доказано. На трапе не задержали в рамках оперативной легенды о свалившейся с неба случайности. В автобусе сфотографировал специально обученный человек и послал на оппозиционный бот. Ну а дальше - спектакль в терминале: «Ба! Какие люди!»
Впрочем, с таким же успехом, перепуганная Софья Сапега могла отправить фото Вечорко, а тот бомбанул его в сеть, полагая, что судьба Протасевича уже предрешена.
